«Повесть о Фроле Скобееве» является памятником древнерусской литературы, первой плутовской новеллой XVII века. В ней описываются похождения бедного дворянина, которому благодаря своей находчивости удалось выгодно жениться и обеспечить себе комфортную жизнь.
Главные герои
Фрол Скобеев – молодой бедный дворянин, решительный, смекалистый, настойчивый.
Аннушка – дочь стольника, красивая девушка, ставшая женой Фрола.
Другие персонажи
Нардин-Нащокин – богатый стольник, отец Аннушки, строгий и заботливый.
Мамка – нянька Аннушки, ее сопровождающая.
Сестра Фрола – скромная, боязливая девушка.
В небольшом Новгородском уезде жил бедный молодой дворянин Фрол Скобеев. В том же уезде располагалась и вотчина стольника Нардина-Нащокина, у которого была прекрасная дочь Аннушка. Увидев девушку, Фрол решил « возыметь любовъ с тою Аннушкой ». Чтобы побольше разузнать о красавице, он познакомился с приказчиком Нардина-Нащокина, и вскоре увидел мамку, которая неотлучно была при Аннушке. Чтобы задобрить ее, Фрол « подарил тое мамку двумя рублями », но при этом ничего не попросил взамен.
Тем временем Аннушка решила провести святки, и пригласила всех молодых девушек знатного происхождения « для веселости на вечеринку ». Среди приглашенных оказалась и сестра Фрола, сообщившая мамке, что прибудет на праздник с подругой. Фрол потребовал у сестры девичий наряд, и « убрався в девичей убор и поехал с сестрой своей в дом столника Нардина-Нащокина к дочери ево Аннушки ».
В доме у стольника собралось много девушек, которые принялись веселиться, и « Фрол Скобеев с ними же и веселился, и признать его никто не может ». Он преподнес в качестве подарке мамке пять рублей, и во всем ей признался. Фрол сказал, что пошел на риск ради Аннушки, « чтоб с нею иметь обязательную любовь ». Мамка пожалела влюбленного юноша, и пообещала помочь.
Мамка предложила Аннушке новую игру – в жениха и невесту. Невестой стала Аннушка, а женихом – переодетый в девичий наряд Фрол. Мамка отвела их в дальние покои, где Фрол лишил Аннушку невинности. На следующий день девицы разъехались по домам, а Фрола и его сестру Аннушка задержала еще на три дня. На прощанье она передала юноше триста рублей, и на радостях он « делал банкеты, и веселился с протчею своею братию дворян ».
Вскоре Аннушку отправили в Москву на сватанье с женихами. Фрол узнал об этом, и отправился вслед за девушкой. Несмотря на свою бедность, он решил « Аннушку достать себе в жену ». В Москве Фролу удалось склонить на свою сторону мамку, которая помогла ему под благовидным предлогом забрать Аннушку из дома. Нардин-Нащокин не сразу хватился Аннушки, поскольку был уверен, что « что дочъ его в манастыре у сестры ево ». Тем временем Фрол и Аннушка обвенчались.
Лишь через месяц стольник понял, что дочь не уезжала к его сестре в монастырь. В глубокой печали он « поехал к государю и объявилъ, что у него безвестно пропала дочъ ». Царь отдал приказ подвергнуть жестокой смерти того, кто тайно удерживал Аннушку. Узнав об этом, Фрол объявил стольнику о свадьбе дочери. Ему удалось уладить все конфликтные моменты, и родители Аннушки простили зятя. Нардин-Нащокин выделил молодой семье уезд, и « сталъ жить Фрол Скобеев в великом богатстве », а после смерти стольника стал его законным наследником.
Заключение
В произведении отсутствует морализм и назидательный элемент. Автор не скрывает своего восхищения от поведения главного героя, которому хитростью и обманом удается добиться успеха в жизни. Именно поэтому повесть называют плутовской.
После ознакомления с кратким пересказом «Повесть о Фроле Скобееве» рекомендуем прочесть произведение в полной версии.
Тест по повести
Проверьте запоминание краткого содержания тестом:
Рейтинг пересказа
Средняя оценка: 4.2 . Всего получено оценок: 55.
ПОВЕСТЬ О ФРОЛЕ СКОБЕЕВЕ, первая русская плутовская повесть 17 в. Точная дата написания не установлена. Основываясь на различных данных, временной промежуток, когда она могла появиться, простирается от 1680 (к этому году отнесены похождения героя в некоторых списках) до 20-х годов 18 в. (судя по особенностям лексики и реалиям); к 18 в. относятся и все 9 известных списков произведения. Обнаружена повесть в собрании М.П.Погодина в 1853 и тогда же опубликована в журнале «Москвитянин».
Небольшая по объему, небогатая событиями, живо и динамично написанная повесть – своеобразная апология хитрости, оборотистости и плутовства. Герой ее, житель Новгородского уезда «великой ябида» Фрол Скобеев, зарабатывающий ремеслом поверенного, т.е. подьячий, решает во что бы то ни стало «возыметь любовь» с Аннушкой, дочерью стольника Нардина-Нащокина. Для начала он знакомится с неким приказчиком, в доме которого сталкивается с мамкой Аннушки. Скобеев дарит ей два рубля, не попросив ничего взамен. Когда Аннушка приглашает через мамку в гости на Святки дворянских дочерей, приезжает и неузнанный Фрол, нарядившийся в женское платье. Подкараулив мамку, он дарит ей пять рублей и открывается, кто он, прося свести его с Аннушкой, что мамка и делает. Их оставляют в спальне, где обманщик открылся Аннушке и, несмотря на ее страх, «ростлил ея девство». Когда стольник вызвал дочь в Москву, Фрол отправляется за ней. В Москве, выпросив у знакомого стольника Ловчикова карету и напоив кучера до беспамятства, он переодевается в кучерскую одежду и увозит девушку. Аннушка и Фрол женятся. Опечаленный стольник сообщает государю о пропаже дочери. По царскому повелению похититель должен объявиться, в противном случае, разысканный, он будет казнен.
Когда на Ивановскую площадь в Кремле после литургии в Успенском соборе выходят стольники, Фрол падает в ноги Нардину-Нащокину. Вместе с Ловчиковым он отговаривает отца Аннушки жаловаться государю. Некоторое время спустя Нардин-Нащокин посылает человека проведать, как живет дочь. Хитрый Фрол заставляет Аннушку лечь в постель и через посланного передает отцу, что дочь хворает и просит перед смертью родительского прощения. Перепуганные родители посылают дочери образ, один приклад которого тянет на 500 рублей. Простив дочь, родители навещают ее в новом доме и приглашают Аннушку и Фрола к себе, наказав слугам никого не пускать, объявляя всем: стольник «с зятем своим, с вором и плутом Фролкою, кушает». Для поддержания семейной жизни стольник отдает Фролу вотчину в Симбирском уезде, состоящую из 300 дворов. Со временем оборотистый Фрол становится наследником всего имущества стольника, выгодно выдает замуж свою сестру, а помогавшая ему мамка содержится в великой милости и чести до самой смерти.
В повести можно увидеть вполне реальные факты: фамилии действующих лиц встречаются в документах, относящихся к 17 в., а прототипом стольника вполне мог быть возглавлявший Посольский приказ боярин А.Л.Ордин-Нащокин. Но привлекает это произведение, в первую очередь, своими художественными достоинствами. Здесь, в отличие от других древнерусских повестей, авторская речь не сливается с речью героев, которая пусть и не индивидуализирована, зато близка к речи разговорной, богата живыми интонациями. Отсутствует в повести и назидательный элемент, столь характерный для повестей 17 в. (еще один аргумент в пользу ее датирования 18-м веком). Интересны и необычны мелкие подробности, специально выделенные автором. Важнейшие события, как и в других произведениях средневековой прозы, происходят в особо значимые моменты (Святки), в особо знаковых местах (в церкви, после литургии), но сами эти события таковы, что связь с другими произведениями жанра больше походит не на преемственность, а на пародию.
Перед читателем плутовская новелла, которая со временем переродится в жанр святочного рассказа, а герой ее – типичный плут, пройдоха, отличающийся не богатством, а оборотистостью и личными связями. Недаром подчеркнуто, что Фрол Скобеев знаком всем стольникам, собравшимся на Ивановской площади. Неизвестный автор произведения открыто симпатизирует герою, а то, что ему хорошо известна приказная терминология, дает возможность взглянуть на представленного им героя как на автопортрет.
Живость характера главного героя и забавность интриги привлекли композитора Т.Н.Хренникова, который создал по мотивам повести оперу Фрол Скобеев (1950).
ИСТОРИЯ О РОССИЙСКОМЪ НОВГОРОДСКОМЪ ДВОРЯНИНЕ ФРОЛЕ СКОБЕЕВЕ, СТОЛНИЧЕЙ ДОЧЕРИ НАРДИНА-НАЩЕКИНА АННУШКИ
В Новгородском уезде имелся дворенинъ Фролъ Скобеевъ. В том же Ноугородском уезде имелисъ вотчины столника Нардина-Нащокина, имеласъ дочъ Аннушка, которая жила в тех новгородских вотчинахъ.
И, проведав Фролъ Скобеевъ о той столничей дочери, взял себе намерение возыметь любовъ с тою Аннушкой и видить ее. Однако ж умыслил спознатся той вотчины с прикащиком, и всегда ездил в дом того прикащика. И по некотором времени случилосъ быть Фролу Скобееву у того прикащика в доме, и в то время пришла к тому прикащику мамка дочери столника Нардина-Нащокина. И усмотрелъ Фрол Скобеевъ, что та мамка живет всегда при Аннушки. И какъ пошла та мамка от того прикащика к госпоже своей Аннушке, и Фролъ Скобеевъ вышелъ за нею и подарил тое мамку двумя рублями. И та мамка сказала ему: «Господинъ Скобеевъ! Не по заслугам моим ко мне милостъ казать изволишъ, для того что моей услуги к вам никакой не находится». И Фрол Скобеев отдал оныя денги и сказал: «То мне сие ни во что!» И пошелъ от нее прочъ, и вскоре ей не объявил. И мамка та пришла к госпоже своей Аннушке, ничего о томъ не объявила. И Фрол Скобеев посидел у того прикащика и поехал в дом свой.
И в то время увеселителных вечеров, которые бывают в веселости девичеству, называемыя по их девичеству званию Святки, и та столника Нардина-Нащокина дочъ Аннушка приказала мамке своей, чтоб она ехала ко всем дворянам, которыя во близости той вотчины столника Нардина-Нащокина имеет жителство и у которых дворян имеютца дочери-девицы, чтоб тех дочерей просить к той столнической дочери Аннушке для веселости на вечеринку. И та мамка поехала и просила всех дворянских дочерей к госпоже своей Аннушке, и по тому ея прошению все обещались быть. И та мамка ведаетъ, что у Фрола Скобеева есть сестра, девица, и приехала та мамка в дом Фрола Скобеева и просила сестру ево, чтоб она пожаловала в дом столника Нардина-Нащокина к Аннушке. Та сестра Фрола Скобеева объявила той мамке пообождати малое время: «Я схожу к братцу своему, ежели прикажит мне ехать, то к вам с тем и объявим». И какъ пришла сестра Фрола Скобеева к брату свому и объявила ему, что приехала к ней мамка от столничей дочери Нардина-Нащокина Аннушки «и просит меня, чтоб я приехала в дом к ним». И Фрол Скобеев сказал сестре своей: «Поди скажи той мамке, что ты будешъ не одна, некоторого дворянина з дочерью, девицею». И та сестра Фрола Скобеева о том весма стала думать, что брат ея повелел сказать, однако жъ не смела преслушать воли брата своего, что она будет к госпоже ея сей вечер с некоторою дворянскою дочерью, девицею. И мамка поехала в дом к госпоже своей Аннушке.
И Фрол Скобеев стал говорить сестре своей: «Ну, сестрица, пора тебе убиратся и ехать в гости». И сестра ево как стала убиратся в девичей уборъ, и Фрол Скобеев сказал сестре своей: «Принеси, сестрица, и мне девичей убор, уберуся и я, и поедем вместе с тобою к Аннушке, столничей дочери». И та сестра ево веема о том сокрушалась, понеже что «ежели признает ево, то конечно быть великой беде брату моему, понеже тот столник Нардин-Нащокин весма великой милости при царе находится». Однако ж не прислушала воли брата своего, принесла ему девичей убор. И Фрол Скобеев убрався в девичей убор и поехал с сестрой своей в дом столника Нардина-Нащокина к дочери ево Аннушки.
Собралось много дворянских дочерей у той Аннушки, и Фрол Скобеев тут же в девичьем уборе, и никто ево не может признать. И стали все девицы веселитца разными играми и веселились долгое время, а Фрол Скобеев с ними же и веселился, и признать ево никто не может. И потом Фрол Скобеев в нужнике один, а мамка стояла в сенях со свечою. И как вышел Фрол Скобеев из нужника и стал говорить мамке: «Какъ, мамушка, много наших сестеръ, дворянских дочерей, а твоей к нам услуги много, а никто не может подарить ничем за услугу твою». И мамка не может признать, что он Фрол Скобеев. И Фрол Скобеев, вынев денех пять рублев, подарил тое мамку с великим принуждением, и те денги мамка взяла. И Фролъ Скобеев видит, что признать она ево не может, то Фрол Скобеев пал пред ногами той мамки и объявил ей об себе, что он дворянин Фрол Скобеев и приехал в девическом платье для Аннушки, чтоб с нею иметь обязателную любовь. И какъ усмотрела мамка, что подлинно Фрол Скобеев, и стала в великом сумнени и не знает, с ним что делать. Однако жъ, помяну ево к себе два многия подарки: «Добро, господинъ Скобеев, за твою ко мне милость готова чинить все по воли твоей». И пришла в покой, где девицы веселятца, и никому о том не объявила.
И стала та мамка говорить госпоже своей Аннушке: «Полноте, девицы, веселитца, я вам объявлю игру, как бы прежде сего от децкой игры были». И та Аннушка не преслушала воли мамки своей и стала ей говорить: «Ну, мамушка, изволь, какъ твоя воля на все наши девичьи игры». И объявила им та мамка игру: «Изволь, госпожа Аннушка, быть ты невестою». А на Фрола Скобеева показала: «Сия девица будет женихом». И повели их в особливу светлицу для почиву, какъ водится в свадбе, и все девицы пошли их провожать до тех покоев и обратно пришли в те покои, в которых прежде веселились. И та мамка велела тем девицам петъ грамогласныя песни, чтоб им крику от нихъ не слыхать быти. А сестра Фрола Скобеева весма в печали великой пребывала, сожелея брата своего, и надеется, что конечно будет притчина.
И Фрол Скобеев лежа с Аннушкой, и объявил ей себя, что он Фролъ Скобеев, а не девица. И Аннушка стала в великом страхе. И Фрол Скобеевъ не взирая ни на какой себе страх и ростлил ея девство. По том просила та Аннушка того Фрола Скобеева, чтоб онъ не обнесъ ея другим. Потом мамка и все девицы пришли в тот покой, где она лежала, и Аннушка стала быть в лице переменна, а девицы никто не могут признать Фрола Скобеева, для того что в девическом уборе. И та Аннушка никому о том не объявила, толко мамку взяла за руку и отвела от тех девицъ и стала ей говорить искусно: «Что ты надо мною зделала? Ета не девица со мною была, он мужественной человекъ, дворянин Фрол Скобеев». И та мамка на то ей объявила: «Истинно, госпожа моя, что не могла признать ево, думала, что она такая жа девица, как и протчия. А когда онъ такую безделицу учинил, ведаешь, что у насъ людей доволно, можем ево скрыть в смертное место». И та Аннушка сожелея того Фрола Скобеева: «Ну, мамушка, уже быть такъ, того мне не возвратить». И пошли все девицы в пировой покой, Аннушка с ними же и Фрол Скобеев в том же девическом уборе, и веселились долгое время ночи. Потом все девицы стали иметь покой, Аннушка легла со Фролом Скобеевым. И наутри встали все девицы, стали разьезжатся по домам своим, тако ж и Фрол Скобеев и с сестрою своею. Аннушка отпустила всех девицъ, а Фрола Скобеева и с сестрою оставила. И Фрол Скобеев был у Аннушки три дни в девичьем уборе, чтоб не признали ево служители дому того, и веселились все со Аннушкою. И по прошествии трех дней Фрол Скобеев поехал в дом свой и с сестрою своею, и Аннушка подарила Фрола Скобеева денгами 300 рублев.
И Фрол Скобеев приехал в дом свой, весма рад бысть и делал банкеты и веселился с протчею своею братию дворян.
И пишет из Москвы отецъ ея, столникъ Нардин-Нащокин, в вотчину к дочери своей Аннушке, чтоб она ехала в Москву, для того что сватаются к ней женихи, столничьи дети. И Аннушка не преслушала воли родителя своего, собрався вскоре и поехала в Москву. Потом проведал Фрол Скобеев, что Аннушка уехала в Москву, и стал в великом сумнени, не ведает, что делать, для того что он дворянин небогатой, а имел себе более пропитание всегда ходить в Москве поверенным з делами. И взял себе намерение какъ можно Аннушку достать себе в жену. Потом Фрол Скобеев стал отправлятся в Москву, а сестра ево весма о том соболезнуетъ, об отлучени ево. Фрол Скобеев сказал сестре своей: «Ну, сестрица, не тужи ни о чем! Хотя живот свой утрачу, а от Аннушки не отстану, либо буду полковник или покойник. Ежели что зделается по намерению моему, то и тебя не отставлю, а буде зделается несчастие, то поминай брата своего». Убрався и поехал в Москву.
И приехал Фрол Скобеев в Москву и стал на квартире близъ двора столника Нардина-Нащекина. И на другой день Фрол Скобеев пошел к обедни и увидел в церкви мамку, которая была при Аннушки. И по отшестви литурги вышел Фрол Скобеев ис церкви и стал ждать мамку. И какъ вышла мамка ис церкви, и Фрол Скобеев подошел к мамке, и отдал ей поклон, и просил ея, чтоб она объявила об нем Аннушке. И какъ мамка пришла в дом, то объявила Аннушке о приезде Фрола Скобеева. И Аннушка на то стала в радости великой и просила мамку свою, чтоб она завтрешней день пошла к обедни и взела б с собою денегъ 200 рублев и отдала Фролу Скобееву. То учинила по воли ея.
И у того столника Нардина-Нащекина имелась сестра, пострижена в Девичьем манастыре. И тот столникъ приехал к сестре своей в манастыре, и сестра ево стретила по чести, брата своего. И столникъ Нардин-Нащекинъ у сестры своея был долгое время и много имели разговоров. Потом сестра ево просила брата своего покорно, чтоб онъ отпустил к ней в манастырь для свидания дочъ свою Аннушку, а ея племянницу, для чего она с нею многое время не видаласъ. И столникъ Нардинъ-Нащекинъ обещал к ней отпустить. И просила ево: «Когда и в небытностъ твою дома пришлю я по ея корету и возников, чтоб ты приказал ей ехать ко мне и бес себя».
И случится по некоторому времени тому столнику Нардину-Нащекину ехать в гости з женою своею. И приказывает дочери своей: «Ежели пришлет по тебя из Москвы сестра корету и с возниками, то ты поезжай к ней». А сам поехал в гости. И Аннушка просила мамки своей, как можно, пошъла Фролу Скобееву и сказала ему, чтоб он, какъ можно, выпросил корету и с возниками и приехал сам к ней и сказался, бутто от сестры столника Нардина-Нащекина приехал по Аннушку из Девичьева манастыря. И та мамка пошла ко Фролу Скобееву и сказала ему все по приказу ея.
И какъ услышел Фрол Скобеев от мамки и не ведает, что делать, и не знаетъ, какъ кого обмануть, для того что ево многия знатныя персоны знали, что он, Скобеев, дворянин небогатой, толко великой ябида, ходотайствуетъ за приказными делами. И пришло в памятъ Фролу Скобееву, что весма к нему добръ столник Ловчиков. И пошел х тому столнику Ловчикову, и тот столник имел с ним разъговоров много. Потом Фрол Скобеев стал просить того столника, чтоб он ему пожаловал корету и с возниками.
И приехал Фрол Скобеев к себе на фатеру и того кучера поил весма пьяна, а сам убрася в лакейское платье, и сел на козлы, и поехал ко столнику Нардину-Нащокину по Аннушку. И усмотрела та Аннушк«на мамка, что приехалъ Фрол Скобеев, сказала Аннушке, под видом других того дому служителей, якобы прислала тетка по нея из манастыря. И та Аннушка убралась, и села в корету, и поехала на квартиру Фрола Скобеева.
И тот кучер Ловчикова пробудился. И усмотрел Фрол Скобеев, что тот кучеръ Ловчикова не в таком сылном пьянстве, и напоя ево весма жестока пьяна, и положил ево в карету, а сам сел в козлы и поехал к Ловчикову на двор. И приехал ко двору, отворил ворота и пустил возныков и с коретою на дворъ. Люди Ловчиковы видят, что стоят возныки, а кучеръ лежит в корете жестоко пьян, пошли и объявили Ловчикову, что «лежит кучеръ пьян в корете, а кто их на дворъ привел, не знаем». И Ловчиков корету и возников велел убрать и сказал: «То хорошо, что и всего не уходил, и с Фрола Скобеева взять нечево». И наутре стал спрашивать Ловчиковъ того кучера, где он был со Фроломъ Скобеевым, и кучеръ сказал ему: «Толко помню, какъ приехал к нему на квартиру, а куды он поехал, Скобеев, и что делал, не знаю». И столник Нардинъ-Нащокин приехал из гостей и спрашивал дочери своей Аннушки, то мамка сказала, что «по приказу вашему отпущена к сестрице вашей в манастырь, для того что она прислала корету и возников». И столникъ Нардин-Нащокинъ сказал:
«Изрядно!»
И столникъ Нардин-Нащокин долгое время не бывалъ у сестры своей и надеется, что дочъ ево в манастыре у сестры ево. А уже Фрол Скобеев на Аннушке и женился. Потом столникъ Нардин-Нащокинъ поехал в манастырь к сестре своей, долгое время и не видит дочери своей, и спросил сестры своей: «Сестрица, что я не вижу Аннушки?» И сестра ему ответствовала: «Полно, братецъ, издиватся! Что мне делать, когда я бесчастна моим прошением к тебе? Просила ея прислать ко мне; знатно, что ты мне не изволишъ верить, а мне время таково нет, чтобъ послать по нея». И столникъ Нардинъ-Нащокинъ сказалъ сестре своей: «Какъ, государыня сестрица, что ты изволишъ говорить? Я о том не могу разсудитъ, для того что она отпущена к тебе уже тому месяцъ, для того что ты присылала по нея корету и с возниками, а я в то время был в гостяхъ и з женою, и по приказу нашему отпущена к тебе». И сестра ему сказала: «Никакъ я, братецъ, возников и кореты не посылала, никогда и Аннушка у меня не бывала!» И столникъ Нардинъ-Нащокинъ весма сожелелъ о дочери своей, горко плакалъ, что безвестно пропала дочъ ево. И приехалъ в домъ, сказалъ жене своей, что Аннушка прапала, и сказалъ, что у сестры в манастыре нет. И сталъ мамку спрашиватъ, кто приезжалъ с возниками и с коретою кучеръ. И сказала, что «из Девичьева манастыря от сестры вашей приехал по Аннушку, то по приказу вашему и поехала Аннушка». И о томъ столникъ и з женою веема соболезновали и плакали горко.
И наутре столникъ Нащокинъ поехал к государю и объявилъ, что у него безвестно пропала дочъ. И государъ велелъ учинитъ публику о ево столничей дочери: «Ежели ея кто содержит тайно, чтоб объявили! Ежели кто ея не объявит, а после обыщется, то смертию казненъ будетъ!» И Фролъ Скобеевъ, слышав публикацию, не ведаетъ, что делатъ. И умыслил Фролъ Скобеевъ, чтоб итить к столнику Ловчикову и объявить ему о том, для того что тот Ловчиковъ весма к нему добръ. И пришелъ Фрол Скобеевъ к Ловчикову, имел с ним много разговоров, и столникъ Ловчиковъ спрашивалъ Фрола Скобеева: «Что, господинъ Скобеевъ, женился ли?» И Скобеев сказал: «Женился, государь мой». - «Богату ли взял?» И Скобеев сказал: «Ныне еще богатства не вижу, что вдаль - время окажет». И Ловчиков говорил Скобееву: «Ну, господинъ Скобеев, живи уже постоянно отстань за ябидою ходить, живи в отчине своей, лутче здравию».
Потом Фрол Скобеев стал просить того столника Ловчика, чтоб он - был предстателем ево беде. И Ловчиков ему объявил: «Скажи, что? Ежели сносно, буду предстателствовать, а ежели что несносно, не гневайся!» И Фрол Скобеев ему объявил, что «столника Нардкна-Нащокина дочъ Аннушка у меня, и я женился на ней». И столникъ Ловчиков сказал: «Какъ ты зделал, такъ сам и ответствуй!» И Фрол Скобеев сказалъ: «Ежели ты предстателствовать не будешъ обо мне, то и тебе будет не без чево: мне уже пришло показать на тебя, для того что ты возников и корету довал. Ежели б ты не давал, и мне б того не учинить». И Ловчиков стал в великом сумнени и сказал ему: «Настоящей ты плут, что ты надо мною зделал? Добро, какъ могу, буду предстателствовать!» И сказал ему, чтоб завтрешней день пришел в Успенской собор: «И столникъ Нардин-Нащокин будет у обедни, и я с ним буду. И после обедни будем стоять все мы в собрани на Ивановской площеди, и в то время приди и пади пред ним, и объяви ему о дочери. А я, какъ могу, о том буду предстателствовать».
И пришел Фрол Скобеев в Успенской собор к обедни, и столникъ Нардин-Нащокин, и Ловчиков, и другия столники все были. И по отшестви литурги в то время в собрани на Ивановской площеди против Ивана Великого, и Нащокин тут же, имели столники между собою разговоры, что имъ надобно. И столникъ Нардинъ-Нащокинъ болше соболезнуя и разсуждая о дочери своей, и столникъ Ловчиковъ разсуждая о том же с ним к склонению милости. И на те их разговоры пришелъ Фрол Скобеевъ и отдал всем столникам, какъ по обычаю, поклонъ. И все столники Фрола Скобеева знают. И кроме всех столников палъ пред ногами Скобеев столнику Нардину-Нащокику и просит прощения: «Милостивой государъ, столникъ первы! Отпусти виновнаго, яко раба, которой возымелъ пред вами дерзновение». И столник летами древенъ, однако жъ еще усмотреть могъ, натуралною клюшкою подымаетъ Фрола Скобеева и спрашивает ево: «Кто ты таковъ, скажи о себе, что твоя нужда к нам?» И Фрол Скобеев толко говорит: «Отпусти!» И столникъ Ловчиковъ подшел к Нардину-Нащокину и сказал ему: «Лежит пред вами и просит отпущения вины своей дворенин Фрол Скобеев». И столникъ Нардинъ-Нащокинъ закричалъ: «Встанъ, плут! Знаю тебя давно плута, ябедника. Знатно, что наябедничал себе несносно. Скажи, плут! Буде сносно, стану старатся о тебе, а когда несносно, как хочешъ. Я тебе, плуту, давно говорил: живи постоянно. Встанъ, скажи, что твоя вина!»
И Фрол Скобеев встал от ногъ ево и объявил ему, что дочъ ево Аннушка у него и женился на ней. И как Нащекинъ услышалъ от него о дочери своей, и залился слезами, и стал в беспаметстве. И мало опаметовался и стал ему говорить: «Что ты, плут, зделалъ? Ведаешъ ты о себе, кто ты таков? Нетъ тебе отпущения от меня вины твоей! Тебе ли, плуту, владеть дочерью моею? Пойду к государю и стану на тебя просить о твоей плутской ко мне обиде!» И вторително пришелъ к нему столникъ Ловчиков и стал ево разгаваривать, чтоб онъ вскоре не возымел докладу к государю: «Изволишъ съездить домой и объявить о семъ сожителнице своей и посоветуй обще! Какъ к лутчему уже быть, такъ того времяни не возвратить, а он, Скобеев, от гневу вашего никуды не может скрытца». И столникъ Нардин-Нащокинъ совету столника Ловчикова послушал и не пошел к государю, и сел в корету, и поехалъ в домъ свой. А Фролъ Скобеев пошелъ на квартиру свою и сказал Аннушке: «Ну, Аннушка, что будетъ намъ с тобою, не ведаю! Я объявилъ о тебе отцу твоему!»
И столникъ Нардинъ-Нащокинъ приехал в дом свой и пошелъ в покои, жестоко плачит и кричит: «Жена, жена! Что ты ведаешъ, я нашелъ Аннушку!» И жена ево спрашивает: «Где она, батюшка?» И Нащокин сказалъ жене своей: «Вор-от, плут и ябедникъ Фролъ Скобеев женился на ней!» Жена ево услышела те от него речи и не ведает, что говорить, соболезнует о дочери своей. И стали оба горко плакать и в серцах своих бранят дочъ свою и проклинают и не ведают, что чинить над нею. И пришли в память, и сожелея дочери своей, и стали разсуждать з женою: «Надобно послать человека и сказать, где он, плут, живет, и проведать о дочери своей, жива ли она». И призвали человека своего, и послали сыскать квартиру Фрола Скобеева, и приказывали проведать про Аннушку, что жива ли она, имеет ли пропитание какое.
И пошел человекъ искать квартиру Фрола Скобеева на дворъ. И усмотрил Скобеев, что от тестя ево пришелъ человекъ, и велел жене своей лечи на постелю и притворить себя, якобы жестоко болна. И Аннушка учинила по воли мужа своего. И присланной человекъ вошелъ в покои и отдалъ, какъ по обычаю, поклон. И Скобеев спросил: «Что за человекъ и каку нужду имеешъ ко мне?» И человекъ тот сказал, что онъ присланъ от столника Нардина-Нащокина проведать про Аннушку, здравствует ли она. И Фрол Скобеев сказал тому человеку: «Видишъ ты, мой другъ, какое здравье! Таков-та родителской гневъ: видишъ, они заочно бранят и кленутъ, и оттого она при смерти лежит. Донеси ихъ милости: хотя б они заочно бранят, благословение ей дали». И человекъ тот отдал им поклон и пошел от них.
И пришелъ к господину своему, столнику Нащокину. И спросил ево: «Что, нашел ли квартиру и видел ли Аннушку? Жива ли она или нет?» И человекъ тот объявил, что Аннушка жестоко болна и едва будет ли жива «и требует от вас хотя словесно заочно благословение». И столникъ и з женою своею соболезновали о ней, токмо разсуждали, что с вором и плутом делать. И мать ея стала говорить: «Ну, мой друг, уже быть такъ, что владеть дочерью нашею плуту такому, уже такъ богъ судил. Надобно, другъ мой, послать к ним образъ и благословить их, хотя заочно. А когда сердце наше умилостивитца к ним, то можем и сами видится». Сняли с стены образъ, которой обложен был златом и драгим камением, како прикладу всего на 500 рублев, и послали с тем человеком и приказали сказать, чтоб она сему образу молилась, «а плуту и вору Фролке Скобееву скажи, чтоб онъ ево не проматалъ».
И человекъ приняв образъ и пошелъ на дворъ Фрола Скобеева. И усмотрил Фрол Скобеев, что пришедъ тот же человекъ, сказалъ жене своей: «Встань, Аннушка!» И она встала и села вместе со Фролом Скобеевым. И человекъ тот вошелъ в покои и отдает образъ Фролу Скобееву. Приняв образъ, поставил, где надлежит, и сказалъ тому человеку: «Таково-то родителское благословение: и заочно намерены благословить, и богъ далъ, Аннушке лехче, слава богу, здрава!» И сказалъ Фролъ Скобеев: «Тако ж и Аннушка благодарит батюшку и матушку за их родителскую милостъ». И человекъ пришел к господину своему и объявил об отдани образа и о здрави Аннушки, и о благодарени их, и пошелъ в показанное свое место.
И столникъ Нардинъ-Нащокинъ сталъ разсуждать и сожелеть о дочери своей, и говорил жене своей: «Какъ, другъ, быть? Конечно плут заморитъ Аннушку: чем ея кормить, и сам, какъ собака, голоденъ. Надобно послать какова запасу на 6 лошедях». И послали запасъ и при том запасе реэстръ. И Фрол Скобеевъ не смотря по реэстру, и приказал положить в показанное место, и приказалъ тем людем за их родителския милости благодарить. Уже Фролъ Скобеевъ живетъ роскочно и ездит везде по знатным персонам. И весма Скобееву удивлялисъ, что онъ зделалъ такую притчину так смело.
И уже чрезъ долгое время обратились сердцем и соболезновали о дочери своей, тако ж и о Фроле Скобееве. И приказали послать человека к ним и просить ихъ, чтоб Фролъ Скобеев и з женою своею, а сь ихъ дочерью, приехал к столнику Нардину-Нащокину кушать. И пришелъ присланной человекъ и стал просить Фрола Скобеева, чтоб онъ изволил приехать сей день з женою своею кушать. И Фрол Скобеев сказалъ человеку: «Донеси батюшку: готовъ быть сей день кь их милости!»
И Фролъ Скобеевъ убрался з женою своею Аннушкою и поехалъ в дом тестя своего, столника Нащокина. И какъ приехалъ в дом тестю, и Аннушка пришла к отцу своему и пала пред ногами родителей своих. Усмотрилъ Нащокинъ дочъ свою и з женою своею и стали ея бранитъ, наказывать гневом своим родителским. И, смотря на нея, жестоко плакали, какъ она такъ учинила без воли родителей своих. Однако ж, оставя весъ свой гневъ родителской, отпустя ей вину, и приказалъ сестъ с собою. А Фролу Скобееву сказалъ: «А ты, плут, что стоишъ? Садисъ тут же. Тебе ли, плуту, владеть моею дочерью?» И Фрол Скобеев сказалъ: «Ну, государъ-батюшка, уже тому такъ богъ судил!» И сели все вмести кушать. И столникъ Нардинъ-Нащокинъ приказалъ людем своим, чтоб никого в дом постороннихъ не пущали: «Ежели кто приедет и станет спрашивать, что дома ли столникъ Нащокин, сказывайте, что время такого нет, чтоб видить столника нашего, для того зь зятем своим, с вором и плутом Фролкою, кушает».
И по окончании стола столникъ Нардинъ-Нащокинъ спрашивалъ: «Ну, плутъ, чем станешъ жить?» - «Изволишъ ты ведать обо мне: более нечим, что ходить за приказным деламъ».- «Перестанъ, плут, ходить за ябедою! И имения имеется, вотчина моя, в Синбирском уезде, которая по переписи состоит въ 300-х сот дворех. Справь, плут, за собою и живи постоянно» И Фрол Скобеев отдалъ поклонъ и з женою своею Аннушкой и пренося пред ним благодарение. «Ну, плутъ, не кланейся, поди сам справляй за себя!» И сидев немного время и поехал Фрол Скобеев и з женою своею на квартиру. Потом столникъ Нардин-Нащокин приказал ево воротить и стал ему говоритъ: «Ну, плут, чем ты справишъ? Ест ли у тебя денги?» - «Известенъ, государъ-батюшка, какия у меня денги; разви продать ис тех же мужиков!» - «Ну, плут, не продавай! Возми денегъ, я дамъ». И приказалъ дать 300 рублев, и Фрол Скобеев взял денги и поехал на квартиру.
И со временем справил тое вотчину за себя. И пожив столникъ Нардин-Нащокин немного время и учинил при жизни своей Фрола Скобеева наследником во всем своем движимомъ и недвижимом имени. И сталъ жить Фрол Скобеев в великом богатстве. И столникъ Нардин-Нащокинъ умре и з женою своею. А Фрол Скобеев после смерти отца своего сестру свою родную отдалъ за некоторого столничьева сына, а которая при них имелась мамка, которая была при Аннушке, содержали ея в великой милости и в чести до смерти ея.
Сей истории конецъ.
Во второй половине XVII в. жанр повести занял ведущее положение в системе литературных жанров. Если древнерусская традиция обозначала этим словом любое "повествование", то, что в принципе рассказывается, повесть как новый литературный жанр наполняется качественно иным содержанием. Его предметом становится индивидуальная судьба человека, выбор им своего жизненного пути, осознание своего личного места в жизни. Уже не так однозначно, как раньше, решается вопрос об авторском отношении к описываемым событиям: голос автора явно уступает место сюжету как таковому, а читателю предоставляется самому сделать вывод из этого сюжета.
"Повесть о Горе-Злочастии" – первая в группе бытовых повестей XVII в., открывающая тему молодого человека, не желающего жить по законам старины и ищущего свой путь в жизни. Эти традиционные законы олицетворяют его родители и "добрые люди", дающие герою разумные советы: не пить "двух чар за едину", не заглядываться "на добрых красных жен", бояться не мудреца, а глупца, не красть, не лгать, не лжесвидетельствовать, не думать о людях плохо. Очевидно, что перед нами – вольное переложение библейских десяти заповедей. Однако Молодец, который "был в то время се мал и глуп, не в полном разуме и несовершен разумом", отвергает эту традиционную христианскую мораль, противопоставляет ей свой путь: "хотел жити, как ему любо". Этот мотив жизни в свое удовольствие усиливается в повести, когда "названой брат" подносит Молодцу чару вина и кружку пива: выпить "в радость себе и веселие". Именно стремление к удовольствию приводит Молодца к краху, что очень иронично констатирует анонимный автор, рассказывая, как Горе "научает молодца богато жить – убити и ограбити, чтобы молодца за то повесили, или с камнем в воду посадили". Жизнь по новым правилам не складывается, забвение родительских советов приводит к катастрофе, соответственно, единственным возможным выходом оказывается возвращение к традиционным христианским ценностям: "спамятует молодец спасенный путь – и оттоле молодец в монастыр пошел постригатися". Появление образа монастыря в финале "Повести о Горе-Злочастии" важно прежде всего именно как показатель традиционного решения проблемы выбора своего пути: Молодец, как и Блудный сын Симеона Полоцкого, в итоге возвращается к родительскому укладу. Заповеди в начале пути и монастырь в конце – знаковые точки этого уклада.
Принципиально новой чертой "Повести о Горе-Злочастии" можно считать образ главного героя – безымянного Молодца. Молодец – фольклорный герой по происхождению, обобщенный представитель молодого поколения. Отсутствие имени – существенная характеристика, т. к. именно это отсутствие является показателем начального этапа перехода от традиционного древнерусского героя к герою нового времени.
Непредвиденные события жизни Молодца развиваются под воздействием изменений в самой его личности. Эти изменения подчиняются одной главной мысли повести: "человеческое сердце несмысленно и неуимчиво". Человек вступает на опасный путь соблазнов вовсе не потому, что в мире есть зло и дьявол не дремлет, а потому, что независимо от существования вне человека начал добра и зла само сердце человеческое способно избирать тот или иной путь, а при "неполном уме" и "несовершенном разуме" неизбежно склоняется ко злу, к непокорству, к соблазнам и прельщениям.
В целом развитие Молодца идет скорее ко злу, чем к добру, хотя в конце концов он и является в монастырь, чтобы постричься. Но постриг его вынужденный – это не душевное возрождение к добру, а простая попытка убежать от Горя. Горе остается сторожить его у ворот монастыря, и еще неизвестно, не овладеет ли оно им вторично.
Впрочем, вопросы добра и зла отступают в повести со своего традиционно первого места на второй план. Автор повести не столько оценивает действия Молодца с точки зрения религиозно-этической, сколько по-человечески жалеет Молодца, сопереживает его неудачам, несчастью. Он не осуждает Молодца, он горюет по нем, внутренне ему симпатизируя. Поэтому лирическая стихия повести, столь ярко в ней проявляющаяся, отнюдь не случайна. Народная лирика – лирика песни, причитания, жалобы на судьбу и на долю – явилась формой выражения эмансипированных от церковной дидактики чувств по отношению к эмансипированной же личности человека.
Исследователи отмечали, что "Повесть о Горе-Злочастии" стоит на грани автобиографии, она переполнена личной заинтересованностью автора в судьбе своего героя и от нее один шаг до жалобы на свою собственную судьбу. И как это ни парадоксально, она очень близка к автобиографии Аввакума по своему лирическому тон
Повесть о Савве Грудцыне" – следующий этап в развитии главной в бытовой повести второй половины XVII в. темы поисков молодым поколением свой судьбы. Это произведение составляет полную противоположность "Повести о Горе-Злочастии" в плане бытовой конкретики. Рассказ о Молодце и Горе ведется принципиально обобщенно, без называния конкретных мест и при полном отсутствии индивидуализации героя. И это было важно для неизвестного автора этой повести, т. к. он стремился представить читателю путь молодого поколения в целом, жизненный выбор не конкретного, а обобщенного героя. "Повесть о Савве Грудцыне" дает действующим лицам русские, реальные имена и располагает события в конкретной географической, бытовой, этнографической среде. Действие в ней вполне подчинялось купеческой обстановке определенной, близкой читателям эпохи. Савва Грудцын предстает перед читателем в окружении многочисленных подробностей и деталей. В начале повести прослеживаются торговые пути отца Саввы из Казани в Соликамск, Астрахань или даже за Каспийское море. Рассказывается о прибытии Саввы в Орел и о знакомстве его с отцовским другом купцом Баженом Вторым и его женой. И здесь на первый план выходит тема любви. При описании зарождения чувства автор традиционен: "...супостат диавол, видя мужа того добродетельное житие, абие уязвляет жену его на юношу онаго к скверному смешению блуда и непрестанно уловляше юношу онаго лстивыми словесы к падению блудному". Традиционализм "Повести о Савве Грудцыне" сказывается и в средневековом взгляде на женщину как на "сосуд дьявола" почти в прямом смысле, ибо греховное влечение к женщине, жене отцовского товарища, приводит Савву к еще большему греху – продаже бессмертной души черту. И действительно, вскоре появляется и сам дьявол в образе отрока, который становится Савве названым братом (вспомним "названого брата" "Повести о Горе-Злочастии). Концовка повести вполне традиционна: после целого ряда подробно описанных приключений и путешествий Савва оказывается под Смоленском, участвует в освобождении города от поляков, внезапно заболевает и страшно мучим бесом. В самый опасный момент ему является Богородица и предсказывает чудо. И действительно, в день престольного праздника Казанской иконы Богородицы из-под купола храма падает Савина "богоотсупная грамота", с которой стерты все письмена. В результате Савва раздает все имущество и постригается в монахи.
Автор "Повести о Савве Грудцыне" долго не позволяет Савве догадаться, что он имеет дело с бесом. Даже данное "названному брату" "рукописание" не заставляет его предположить неладное, даже появление перед престолом главного сатаны зарождает в нем лишь смутные подозрения. Для автора важно, что "рукописание", данное Саввой дьяволу, символизирует сперва охватившую его страсть к жене Бажена Второго, потом – его честолюбивые устремления. Впервые в истории русской беллетристики автор пользуется приемом выявления скрытого значения событий: то, что ясно автору и читателю, еще неясно действующему лицу; читатель знает больше, чем знают герои, поэтому он с особенным интересом ждет развязки, которая состоит не только в торжестве добродетели, но и в выяснении происходящего для самих действующих лиц.
Существенное значение в этой беллетризации демонологии имел перенос действия в купеческую среду. Тем самым сюжет о продаже души дьяволу соединился с обстановкой путешествий, передвижений по разным городам и странам, с темой верности или неверности жены – обычной для купеческих повестей. Впрочем, беспрерывные перемещения Саввы по русским городам имеют и чисто художественное значение: эти передвижения демонстрируют неспокойную совесть Саввы, невозможность для него избавиться от последствий своего греха. Эти передвижения мотивированы вовсе не купеческими делами, а лишь непоседливостью, на которую его толкает слуга-дьявол.
С точки зрения нравоучительной в "Повести о Савве Грудцыне" много лишнего. Вполне было бы достаточно того, что Савва в отплату за свое рукописание возвращает себе любовь жены Бажена Второго. Однако Савва вместе со своим другом-бесом путешествует, переезжает из города в город, совершает воинские подвиги под Смоленском. Продажа души черту становится, таким образом, сюжетообразующим моментом. Савве нужна от дьявола не одна услуга, а много услуг, необходима постоянная помощь – именно поэтому бес принимает обличье слуги или помогающего ему "названного брата". Сюжет усложняется. Помощь дьявола становится роком, судьбой, долей, и Савва обречен, он не может избавиться от своего названного брата.
Стилистически же "Повесть о Савве Грудцыне" написана еще в старой манере. Трафаретные стилистические формулы зачастую не позволяют углубить психологические и бытовые характеристики. Прямая речь персонажей лишена бытовой и психологической характерности, не индивидуализирована, остается книжной. Стиль и язык повести не пускали в нее действительность в полной мере, не позволяли полностью достигнуть эффекта соприсутствия читателя при развертывании действия повести.
Ограниченность языковых средств автора создавала эффект немоты персонажей повести. Несмотря на обилие прямой речи, эта прямая речь оставалась все же "речью автора" за своих персонажей. Эти последние еще не обрели своего языка, своих, только им присущих, слов. В их уста вставлены слова автора, являющегося своего рода "кукловодом". То же самое касается "Повести о Горе-Злочастии", где мы уже хорошо видим Молодца, но пока еще его не слышим.
Попытка индивидуализации прямой речи сделана только для беса, но и эта индивидуализация касается не речи самой по себе, а только манеры, в которой бес разговаривает с Саввой: то "осклабився", то "расмеявся", то "улыбаясь". В языковом же отношении речи Саввы, беса, Бажена Второго, его жены, главного сатаны и прочих не различаются между собой.
"Повесть о Фроле Скобееве", представляющая третий этап в процессе эволюции бытовой повести в русской литературе XVII в., обычно характеризуется исследователями как оригинальная русская новелла. Посвященная все той же теме самоопределения молодого поколения, она, в отличие от всех предшествующих повестей, решает ее принципиально антитрадиционно. Это – русский вариант европейского плутовского романа. В "Повести о Фроле Скобееве" отсутствует древнерусская книжная и фольклорная традиция, столь сильная в более ранних повестях. Фрол Скобеев – представитель нового поколения, добивающийся успеха именно благодаря отказу от традиционной морали: обманом, плутовством, хитростью. Сюжет повести составляет рассказ о его ловкой женитьбе на дочери стольника Нардина-Нащокина Аннушке. И раскрытие любовной темы здесь в корне отличается от "Повести о Савве Грудцыне": автор рассказывает не об опасном дьявольском искушении, а о ловко задуманной и осуществленной интриге, в результате которой каждый из героев получает свое. Если в "Повести о Савве Грудцыне" жена Бажена Второго предстает в традиционном для древнерусской литературы образе искусительницы и клеветницы (линия эта богата примерами от "Слова" и "Моления" Даниила Заточника в XIII в. до "Повести о семи мудрецах" в XVII в.), то Аннушка оказывается своеобразной женской параллелью к образу Фрола – ловкого плута. Отметим, что именно ей приходит в голову, как можно, не вызывая подозрений, оставить родительский дом: "И Аннушка просила мамки своеи, как можно, пошла Фролу Скобееву и сказала ему, чтоб он, как можно, выпросил карету и с возниками, и приехал сам к ней, и сказался бутто от сестры столника Нардина Нащекина приехал по Аннушку из Девичьева монастыря". Единственной традиционной чертой "Повести о Фроле Скобеве" можно считать, пожалуй, авторскую позицию. У читателя могли возникнуть серьезные подозрения, что автор не очень сочувствует драме, совершившейся в семье стольника, и не без восхищения смотрит на проделки своего героя. Но поймать автора на слове, обвинить его в сочувствии пороку было невозможно.
Новая и весьма примечательная черта повести – это отказ от традиционных литературных способов повествования, полное изменение повествовательного стиля. Стиль авторского повествования близок к стилю деловой прозы, приказного делопроизводства. Автор дает показания на суде в большей мере, чем пишет художественное произведение. Он нигде не стремится к литературной возвышенности. Перед нами непритязательный рассказ о знаменательных событиях.
Жанровое и художественное своеобразие сатирических повестей. «Повесть о Карпе Сутулове», «Повесть о Шемякином суде», «Повесть о Ерше Ершовиче, сыне Щетинникове», «Калязинская челобитная», «Повесть о куре и лисице».
Авторы сатирических повестей впервые заговорили языком широких народных масс, в литературе зазвучал голос простого народа, она стало духовной пищей и развлечением читателя, в ней появился образ повествователя, автора борющегося за свои идеалы.
Демократическая сатирическая повесть воплотила в себе основные противоречия, взлеты и падения своего сложного переломного времени, всю его многокрасочность, все его выражающее многообразие. Ее безымянные авторы сумели глубоко проникнуть в существо русской действительности, увидеть и оценить в ней как положительные, так и отрицательные стороны. Они не подымаются до сознательного антифеодального протеста, не дают примеров антирелигиозной сатиры, однако и без этого их обличения острый и поражают меткостью и силой.
Их излюбленные объекты - феодальный суд, церковь и развратное духовенство царский кабак, несправедливость и социальная неравенства. Они видят и находят новые способы их осмеяния, наиболее смешные и болезненные, полностью отказавшись от старых методов показа действительности. Новые демократические авторы нашли новые средства художественной выразительности, обогатили литературу новыми приемами. Сатирические повести помогли сломать господство старых жанров, недаром одним из важнейших видов сатирической повести являлась пародия.
Темы наиболее значительных сатир 17 в. затрагивают важные стороны феодального - крепостнического строя. Пристрастность судопроизводства, находившегося в руках взяточников-судей, тяжбы феодалов обращали на себя внимание публицистики уже в 16 в
Такова и «Повесть о Карпе Сутулове», остроумная сатира, обличающая и богатых купцов, и все ранги духовенства от попа до архиепископа. Повесть названа по имени купца Карпа Сутулова, но героиней ее стала его жена, умная, красивая и смекалистая Татьяна. Она являет собой новый литературный тип, рожденный историческими условиями и прежде всего деловой и практической торговой средой. В более ранней древней литературе мы знали образы женщин большого душевного благородства - Ярославну, Евпраксию, Февронию, но литература XVII в. на первый план выдвигает иные качества - практицизм, ловкость, находчивость.
В «Повести о Карпе Сутулове» Татьяна попадает в дозольно сложную ситуацию. В отсутствие мужа купец, поп и архиепископ покушаются на ее честь. Перед женщиной встает немыслимая ранее дилемма: сохранить честь и приобрести капитал. И надо сказать,
что героиня блестяще выходит из положения и посрамляет своих противников.
Повесть разоблачает сластолюбивое духовенство, которое в своей житейской практике вступает в противоречие с религиозным учением о грехе и действует по народной пословице: «На небо поглядывает, а сам по земле пошаривает». Такие идеи были совершенно невозможны ранее, в условиях древнего патриархального быта. Но «Повесть о Карпе Сутулове» - образец того, что «старина повредилася» и восторжествовала психология трезвого практического расчета.
Купец Афанасий Бердов, «верный друг» Карпа Сутулова, готов соблазнить его жену, духовный отец Татьяны - поп вместо нравственного воспитания предлагает ей за любовное свидание 200 рублей. Но всех превзошел архиепископ. Будучи высшим духовным лицом города и обладая правом отпущения грехов, он предложил Татьяне бросить купца и попа и за 300 рублей назначить свидание ему. Татьяна, смущенная гнусным предложением архиепископа, пытается напомнить ему о наказании за грехи: «О великий снятый! Како я могу убежати от огня будущаго?». Он же рече ей: «Аз тя во всем разрешу».
Татьяна изображена добродетельной женщиной, любящей и верной женой Карпа Сутулова. Во время отъезда мужа она вела себя скромно и встречалась только с подругами. Истратив деньги, она обратилась за денежной помощью к другу мужа и тут начались ее злоключения. Находчивость и ловкость, с которыми она избежала гнусных притязаний купца, попа и архиепископа, обнаружили в ней незаурядный ум и большую практичность. В столкновении с духовенством она выступила носителем высоких нравственных принципов и, ловко оперируя религиозно-дидактическими формулами, посрамила «святых» отцов. Основным художественным средством для обрисовки образов повести является сатирический диалог: комический эффект достигается тем, что в уста Татьяны, обыкновенной женщины, автор вложил торжественную речь, и она «наставляет» святых отцов, выполняет вместо них миссию проповедника. Когда поп, пришедший на свидание к Татьяне, слышит стук в дверь и в ужасе просит спрятать его от срама, она отвечает ему: «Не убойся, отче, сего, но смерти своей убойся, греха смертиаго; единою (смертию) умрети, а грех сотворяй, мучитися имаши во веки»
Чувствуется в повести и влияние русской народной бытовой сказки. Автор, например, использует прием троичности: три поклонника Татьяны, три сундука, трижды Татьяна рассказывает о совете мужа взять в долг, трое приходят к Татьяне на свидание. Но в отличие от сказок, в повести нет социального конфликта, действие происходит в среде богатых купцов и духовенства. Автор все свое внимание сосредоточил на нравственных проблемах: он убедительно показал, какую глубокую трещину дал мир патриархальных традиций, как иссякло благочестие духовенства и воцарился культ золотого тельца. При этом чувствуется, что автор не осуждает своих героев, он восхищен поступками Татьяны и считает ее мораль нормой человеческого поведения.
В форме юмористической челобитной написан в последней четверти XVII в. «Список с челобитной Калягина монастыря», обличающий распутное, пьяное житьё монахов одного из монастырей Тверской епархии. Низшая монастырская братия Каляэинского монастыря бьёт челом архиепископу тверскому Симеону на своего архимандрита Гавриила за то, что он, забыв страх божий и монашеские обеты, досаждает монахам: научил он плутов-пономарей не вовремя в колокола звонить и в доски бить, и те плуты-пономари ни днём, ни ночью не дают монахам покоя.
Челобитная очень зло и остро осмеивает порядки, укоренившиеся в Калязинском монастыре. Написана она живым, образным разговорным языком, с очень большим количеством рифмованных строк, с рифмованными поговорками и присловьями, вроде «за плечами тело нужно, а под шелепами лежать душно», «репа да хрен, да чёрный чашник Ефрем», «сам во нраве своём один живёт, да с горя сухой хлеб жуёт», «честь нам у него была добра, во всю спину ровна, что и кожа с плеч сползла» и др.
Упоминаемые в челобитной имена
Однако картины монашеской жизни, изображённые в сатире, были характерны не для одного лишь Калязинского монастыря, а для многих русских монастырей на протяжении чуть ли не всего XVII в. и позднейшего времени. Недаром в применении к монастырскому обиходу даже сложилась поговорка: «Правый клир поёт, левый в алтаре пиво пьёт. Откровенный натурализм, с каким челобитная изображает монастырский быт, с одной стороны, очень наглядно рисует определившееся уже в ту пору разложение монастырских традиций, с другой стороны, как и обе предшествующие повести, свидетельствует о возросшем критическом отношении к представителям церкви в посадской или крестьянской среде, где челобитная, очевидно, возникла, перейдя в XVIII в. в лубочную литературу.
"Сказание о Куре и Лисице" обличает формальное благочестие, за которым могут скрываться корыстные цели.
Старейшей редакцией «Повести о куре и о лисице» является прозаическая; что же касается стихотворной и смешанной, то они возникли не ранее начала XVIII в. В старейшей редакции рассказ начинается с того, что к дереву, на котором сидит кур, т. е. петух, «велегласный и громкогласный», прославляющий Христа и пробуждающий христиан от сна, подходит ласковая лисица и, обратившись к куру со льстивыми словами, предлагает ему спуститься к ней, «преподобной жене» для того, чтобы принести покаяние в своих грехах, которые лисица ему с радостью отпустит «в сем ве-це и в будущем». Кур, хотя и сознаёт свои тяжкие грехи, сначала отказывается сойти с дерева, потому что знает, что язык лисы льстив, а уста её полны неправды. Словами «святых книг» лиса, даже прослезившись о грехах кура, убеждает его в необходимости покаяться, чтобы избегнуть муки вечной и тьмы кромешной. Поддавшись «душеполезным» словам лисы, кур сам прослезился и стал спускаться к ней «с древа на древо, с сучка на сучок, с куста на кустик, с пенька на пенёк». Спустившись, он сел на голову лисы, лиса же тотчас схватила его своими когтями, стала скрежетать зубами, глядеть на него «немилостивым оком, аки диавол немилостивый на христиан», и укорять его, завопившего в Лисицыных когтях, в разных прегрешениях. В «святых книгах» и в «правилах святых отец» пишется: одну жену следует взять по закону, другую для рождения детей, а кто берёт третью, тот прелюбодействует; кур же, «лихой человек, злодей и чародей, законопреступник», держит у себя много жён, по двадцати и по тридцати и больше, и за это предаст его лиса злой смерти. Но кур ссылку на «писание» пытается парировать другой ссылкой на то же «писание», где сказано: «Плодитеся и роститися и умножите землю, о сиротах и о вдовицах всякое попечение имейте и пекитеся велми, то будете наследницы царствия небеснаго». Тогда лиса предъявляет куру новое обвинение: он брата своего ненавидит, а где с ним сойдётся, тут больно бьётся с ним из-за ревнивых их жён и наложниц, и за это он повинен смерти. А ещё, когда она, голодная лиса, пришла к крестьянину на двор, где сидели куры, он закричал и разбудил людей, и они за ней погнались, чтобы её убить, будто она у них хотела отца удавить, а мать утопить; за одну курицу хотели её погубить. И никто теперь не избавит его от лисьих когтей - ни князь, ни боярин, ни иной кто из вельмож. Кур оправдывается тем, что «у которого господина жить, тому и служить и волю ево творить», и в Евангелии сказано: «Не может раб двема господином работать». Но никакие ссылки на «писание» и жалобные просьбы о пощаде не действуют на лису: «Ты на то надеешися,- говорит она,- что грамоте горазд и отвещати умеешь. И тем тебе не отговоритца. Повинен ты еси смерти». Лиса хочет уже куру «живот скончать», но кур, завопив громким голосом, просит дать ему сказать ещё единое слово: звал его Крутицкий митрополит в поддьяки, очень хвалил его голос и приглашал петь у него на амвоне тонким дискантом. Кур обещает давать лисе ежегодный оброк, чем только она пожелает, и, буде захочет она во власть войти, исхлопочет у митрополита, чтобы сделали её просвирней, и будут у неё большие доходы, а сверх того от него - кура - оброк в пятьдесят рублей. Но лиса не верит обещаниям кура. «Не сули ты мне журавля в небе, токмо дай синицу в руки. Не сули мне в год, сули в рот»,- говорит она и съедает кура.
Использование «священного писания» в сатирических и пародических целях в смехотворном его применении, что мы имеем в нашей повести, лишний раз свидетельствует об общем упадке церковного престижа, особенно в той среде, из которой вышла повесть,- в среде служилого сословия или в посадской. Повесть представляет собой искусное сочетание церковных и вообще книжных цитат с элементами просторечия и устнопоэтическим пословичным и поговорочным материалом.
Повесть о Шемякиной суде"
Место действия в сатирической "Повести о Шемякином суде" эпически условно, как в произведениях устного народного творчества: события разворачиваются в "некоих местах". Легко узнаваемы, как сказочные типы, и герои "Повести" – безымянные братья, бедный и богатый; да и сам мотив обмана судьи хорошо известен в мировом фольклоре. Бедняк трижды преступает закон: калеча чужую лошадь, случайно убивая младенца, а затем старика. В суде его ждут три приговора, которые служат зеркальным отражением совершенных им преступлений, что характерно для русской судебной практики XVII в., где за убийство полагалась смерть, за поджог – сожжение и т.п. Согласно решению судьи бедняк должен владеть лошадью, пока у нее не вырастет новый хвост, жить с попадьей, пока та не родит ребенка, испытать судьбу, встав под мостом, откуда на него должен прыгнуть сын убитого. Узнав о таком решении суда, все три истца откупаются от бедняка, и он становится богатым. Неправедный судья Шемяка, чье имя стало нарицательным, оправдал виновного, поскольку тот во время суда показывал ему узелок, однако вместо золота в узелке оказался камень. Шокирующая своей неожиданностью развязка – приметановеллистического сюжета, динамичность которому придают три новеллистические сюжетные линии (три преступления бедняка), связываемые в один сюжетный узел сценой суда.
Объектом сатиры в "Повести о Шемякином суде" выступают не только судья-взяточник и русская законодательная система, но и тот миропорядок, где все наоборот: преступник может быть оправдан и вознагражден. Образ бедняка принято толковать как тип неудачника, которого преследуют несчастья, однако в случившемся есть и его вина: "Богатый... ссужая много лѣтъ убогова и не може исполните скудости его". Видимо, бедняк ленив и привык жить за чужой счет. Получив у брата лошадь, он просит хомут, который легко сделать из подручных средств, поэтому богатый сердится и попрекает брата: "И того у тебя нѣтъ, что своего хомута". Бедняк привязывает дровни к хвосту лошади, но, въезжая во двор, забывает убрать подворотню, бьет кнутом остановившееся у препятствия умное животное, что приводит к первому преступлению: лошадь лишилась хвоста. Причина второго преступления – любопытство и отсутствие чувства собственного достоинства. Заглядевшись с полатей, как ужинают поп и богатый брат, бедняк упал на зыбку и задавил ребенка. Третье преступление он мыслил как самоубийство, но, прыгнув с моста, задавил старика, которого горожанин вез в баню. По христианскому вероучению, и самоубийство, и даже невольное убийство младенца и старика – тяжкий грех. В конце "Повести" судья, не получив золота, рад, что избежал смерти: "...акъ бы я не по немъ судил, а онъ бы меня ушип". Невольный грех готов стать осознанным актом, в силу чего оправдательный по своей сути приговор – не столько комическая, сколько трагикомическая развязка, являющаяся следствием нравственного нездоровья общества, алогизма законов, по которым оно живет.
В этой статье представлено краткое содержание "Повести о Фроле Скобееве", а также приведен ее анализ, что даст вам общее представление об этом произведении. Интересующая нас повесть была создана неизвестным автором во второй половине 17-го века.
В Новгородском уезде жил бедный дворянин по имени Фрол Скобеев. Здесь же, в уезде, находилась вотчина Нардина-Нащокина, стольника. Вместе с ним жила его дочь Аннушка. Фрол захотел "возыметь любовь" с ней. Для этого он познакомился с приказчиком вотчины, отправился в гости к нему. Во время его визита к приказчику пришла мамка (то есть няня), которая постоянно находилась при Аннушке. Фрол дал ей два рубля, не сказав, за что.
Вечеринка у Аннушки
Наступило время Святок. Дочь Нардина-Нащокина решила устроить вечеринку, на которую пригласила дворянских дочерей. Ее мамка отправилась и к Фролу для того, чтобы пригласить его сестру. По наущению Фрола сестра его сказала мамке, что будет на вечеринке со своей подружкой. Девушка начала собираться в гости, и Скобеев попросил ее, чтобы она дала ему платье. Сестра его испугалась, однако не посмела ослушаться Фрола.
Никто, включая мамку, не узнал главного героя на вечеринке, поскольку он отправился туда в девичьем уборе. Скобеев дал мамке еще 5 рублей и рассказал ей обо всем. Женщина пообещала, что будет помогать ему.
Для того чтобы свести Фрола с Аннушкой, мамка предложила девушкам поиграть в новую игру, имитирующую свадьбу. На этой свадьбе Аннушка должна была быть невестой, а Скобеев (его все еще принимали за девушку) - женихом. "Молодожены" отправились в спальню. Здесь Фрол открылся Аннушке, после чего лишил ее невинности.
Затем девушки вошли в спальню "молодых", однако не узнали о том, что произошло. Аннушка, оставшись наедине с мамкой, упрекнула ее в том, что она сделала. Однако женщина отвергла обвинения. Она сказала, что ни о чем не знала. Мамка даже предложила Аннушке убить Фрола. Однако девушке было жалко его. Утром Аннушка отпустила всех девиц по домам, а Фрола Скобеева с его сестрой решила оставить у себя на 3 дня. Девушка дала Фролу денег, и он стал намного богаче, чем был.
Отъезд Аннушки в Москву
Нардин-Нащокин, отец Аннушки, повелел дочери отправиться в Москву, поскольку там находились хорошие женихи, которые сватались за нее. Узнав о том, что дочь стольника отправилась в Москву, Скобеев решил догнать ее и жениться на ней любой ценой.
Главный герой приехал в Москву и остановился неподалеку от места, где находился двор Нардина-Нащокина. Скобеев повстречал мамку девушки в церкви. Та рассказала Аннушке о том, что Фрол приехал в Москву. Девушка обрадовалась и послала ему денег.
Похищение Аннушки
Очень интересными событиями продолжается "Повесть о Фроле Скобееве". Содержание их следующее.
У Нардина-Нащокина была сестра-монахиня. Он приехал в обитель, чтобы увидеться с ней. Монахиня попросила встречи с племянницей. Стольник обещал, что отпустит Аннушку для посещения монастыря. Его сестра сказала, что за девушкой приедет карета. Нардин-Нащокин, собравшись в гости, предупредил Аннушку, что карета от его сестры может прибыть в любое время. Он повелел ей сесть в нее и отправиться в монастырь. Узнав об этом, Аннушка тут же послала мамку к Скобееву, чтобы он приехал к ней, предварительно достав карету.
Сделать это главному герою было непросто. Ведь он жил лишь тем, что ходил по приказным делам. Карету он не мог иметь по причине бедности. Однако Фрол Скобеев был предприимчив, и у него появился план. Главный герой отправился к стольнику Ловчикову. Он попросил у него одолжить карету якобы для "смотрения невесты". Стольник согласился выполнить просьбу Фрола Скобеева. Тогда главный герой напоил кучера, переоделся в лакейское платье, взял карету и отправился к Аннушке. Увидев его, мамка сообщила, что за девушкой приехали из монастыря. Аннушка собралась и вместе с Фролом поехала на его квартиру.
Женитьба
Нардин-Нащокин возвратился домой. Он узнал, что его дочь уехала, однако был спокоен, так как думал, что она отправилась в монастырь. Тем временем Фрол Скобеев женился на Аннушке. После того как он воспользовался каретой, он возвратил ее Ловчикову вместе с пьяным кучером. Ловчиков попытался узнать у кучера, куда они ездили и что делали, однако тот не помнил ничего.
Нардин-Нащокин узнает о пропаже дочери
Спустя некоторое время стольник Нардин-Нащокин отправился к своей сестре в обитель. Он спросил, где же его дочь. Сестра очень удивилась и ответила, что не видела племянницы, не присылала за ней кареты. Отец начал горевать, узнав о пропаже Аннушки. Утром он отправился к государю, сообщил о том, что случилось. Государь приказал разыскивать Аннушку. Он велел объявиться ее похитителю, а если он не сделает этого, то будет казнен в случае обнаружения.
Тогда Скобеев отправился к Ловчикову, признался ему во всем и обратился за помощью. Стольник сначала отказался, однако главный герой пригрозил ему, что обвинит Ловчикова в пособничестве, ведь тот дал ему карету. Стольник посоветовал Фролу Скобееву признаться во всем Нардину-Нащокину и при всех броситься ему в ноги. А Ловчиков будет заступаться за Фрола.
Фрол Скобеев признается во всем отцу Аннушки
На другой день, после обедни, совершенной в Успенском соборе, все стольники отправились на Ивановскую площадь, чтобы побеседовать. Нардин-Нащокин сокрушался об исчезновении своей дочери. Фрол Скобеев вышел и пал ему в ноги у всех на глазах. Стольник поднял Фрола, и тот сообщил ему о женитьбе на Аннушке. Нардин-Нащокин был потрясен. Он принялся угрожать Скобееву, что пожалуется на него государю. Однако Ловчиков успокоил стольника, и тот отправился домой.
"Болезнь" Аннушки и ее "выздоровление"
Сначала Нардин-Нащокин и его жена плакали о судьбе своей дочери, а затем послали слугу, чтобы тот узнал, как она живет. Фрол Скобеев, проведав об этом, повелел своей супруге притвориться больной. Слуге, который прибыл, он сказал, что Аннушка больна из-за гнева своего отца. Услышав об этом, Нардин-Нащокин пожалел свою дочь. Он решил благословить ее хотя бы заочно. Для этого стольник решил послать икону молодым супругам.
Слуга взял эту икону и вместе с ней отправился к Фролу. А главный герой перед его приходом сказал своей жене, чтобы она села за стол. Когда слуга прибыл, он объяснил ему, что девушка выздоровела потому, что родители благословили ее. Слуга рассказал обо всем Нардину-Нащокину. Затем стольник отправился к царю. Он сказал ему, что его дочь нашлась, а также попросил государя простить Фрола Скобеева. Царь согласился.
Финал
Вот мы и подошли к финалу, описывая краткое содержание "Повести о Фроле Скобееве". Нардин-Нащокин послал главному герою всяких запасов, и тот стал жить богато. Спустя некоторое время родительский гнев уменьшился настолько, что стольник пригласил к себе зятя с дочерью. Сперва родители поругали Аннушку, но затем посадили ее за стол вместе с Фролом. Нардин-Нащокин смилостивился и подарил своему зятю две вотчины, а также дал ему денег.
Спустя несколько лет Нардин-Нащокин умер. Он сделал своим наследником зятя, который прожил жизнь "в великой славе и богатстве". На этом заканчивается краткое содержание повести о Фроле Скобееве. Предлагаем вам также познакомиться с ее кратким анализом. Это поможет вам лучше понять, о чем повесть о Фроле Скобееве. Это произведение до сих пор привлекает множество исследователей.
Краткий анализ
Так чем же примечательна "Повесть о Фроле Скобееве"? Анализ этого произведения может быть достаточно объемным, поскольку оно представляет собой интересное явление в литературе. Повесть была создана в переходный период между Средневековьем и Новым временем, когда рушились старые устои. Борьба между старым и новым нашла отражение во многих творениях, среди которых была и "Повесть о Фроле Скобееве".
Анализ произведения особенно интересен в отношении главного героя. Им является худородный дворянин, который вынужден добывать себе средства к существованию, занимаясь практикой "ябедника", то есть ходатая по делам. Девиз Фрола Скобеева звучит так: "Или буду полковник, или покойник!". Ради осуществления своего замысла Фрол не брезгует ничем. Любые средства он пускает в ход, будь то подкуп, шантаж, обман. В конце концов отец Аннушки, чванливый и спесивый знатный стольник, вынужден признать "ябедника, вора и плута" Фролку своим зятем. Он садится с ним обедать за один стол и делает своим наследником.
"Повесть о Фроле Скобееве", краткое содержание которой было представлено выше, - это произведение, в котором отразилось начало слияния вотчинников-бояр и служилого дворянства в единое сословие. Во второй половине 17-го века, когда была создана эта повесть, началось возвышение новой знати. "Худородные" приходили на смену честным, стародавним родам.
Боярская спесь и гордость подвергнуты в произведении резкому осмеянию. Нардин-Нащокин не может сделать что-нибудь против бедного дворянина. Он вынужден признать его своим наследником. Этот факт дает исследователям основания считать, что произведение создано после 1682 года, то есть после ликвидации местничества.
Не осуждая главного героя произведения "Повесть о Фроле Скобееве", автор любуется его ловкостью, находчивостью, хитростью, пронырливостью. Он радуется успехам Фрола в жизни и вовсе не считает его поступки постыдными. Главный герой, добиваясь своей цели, не надеется на Бога или дьявола. Он надеется только на себя, на свою энергию, житейский практицизм и ум. Религиозным мотивам в повести отводится достаточно скромное место. Не Божья воля определяет отныне поступки человека, а его личные качества.
Повесть о Фроле Скобееве, краткое содержание и анализ которой представлены в этой статье, относится к бытовым повестям. Среди других известных произведений этого жанра можно отметить "Повесть о Савве Грудцыне" и "Повесть о Горе-Злочастии". Интересно было бы рассмотреть и их, а не только "Повесть о Фроле Скобееве". Авторство всех этих произведений до сих пор не установлено. Однако очевидно, что их создатели были талантливы.